Новогодняя ностальгия

К встрече Нового года Вовка всегда начинал готовиться заранее. Каким-то обостренным чувством он улавливал волшебный аромат приближающегося праздника примерно за месяц до его фактического наступления. Шелест фантиков конфет, появлявшихся в доме прямо-таки в неприличных количествах, тонкий и нежный запах мандаринов и сосновой смолы, растущая батарея темно-зеленых бутылок с длинными горлышками, укутанными серебристой фольгой, между балконными дверями… Все это наполняло атмосферу дома каким-то предпраздничным электричеством, которое проникало в Вовкину голову и конечности и побуждало того к немедленным действиям.

Он шел в свою комнату, доставал из письменного стола скопившиеся за год обрезки цветной бумаги, картона, журнальных вырезок, клей, пластилин, краски, цветные карандаши, старые пуговицы, шестеренки от сломанных часов и приступал к изготовлению новогодних игрушек, которыми будет украшать елку.

Нет, конечно, у них была целая куча новогодних игрушек, хранившихся в огромном, старинном, фибровом чемодане на антресолях. Были блестящие, расписные, новогодние шарики, присыпанные цветной стеклянной крошкой, был серебристый дирижабль с большими красными буквами «СССР» на боку, были стеклянные Красные Шапочки, ежики, и зайчики и колокольчики в изобилии, была даже большущая красная звезда, которой папа всегда украшал верхушку елки, но… но Вовке всегда казалось, что без его гномов, зверушек и снежинок в праздничной ёлке нет души.

Конечно, белый хрусткий Дед Мороз со своей внучкой и волшебным посохом, светящиеся гирлянды, мерцающие серебристые плети дождя, цветной серпантин – это очень красиво, но какая елка, скажите пожалуйста, без волшебного домика с крышей из ваты, со светящимися окошками и настоящей лампочкой от карманного фонарика внутри, с открывающимися ставнями и резным крылечком? Какая может быть Красная Шапочка, если рядом в густых еловых лапах не прячется злющий Серый Волк? Как вообще может обойтись новогодняя елка без пикирующего тупорылого истребителя И–16, Вовка представлял себе слабо.

Поэтому весь предшествующий празднику месяц у Вовки в комнате кипела работа. В его маленькой голове витали сказочные образы заснеженного леса, сверкающих звездочек на темно-синем ночном небе, санный след, пересекающий лесную полянку, заваленную сугробами, мохнатые лапы елей, согнувшиеся под снежными шапками, и таинственно мерцающая в снежной дымке Луна…  Вовка резал, клеил, красил, лепил, рисовал. Мама, заглядывая в его комнату, лишь сокрушенно качала головой, глядя на учиненный им разгром и взъерошив теплой ладонью Вовкин «ежик» на голове, оставляла его погруженным в процесс. Количество игрушек на столе неуклонно росло, уже не оставляя места для приготовления уроков, а Вовка все никак не мог унять свой творческий зуд.

Обязательная Баба Яга и Змей Горыныч, какой-то богатырь, с огромной булавой на плече, вырезанный из картона, сидел на маленьком коричневом ослике с длинными ушами, вылепленном из пластилина. Вовка комбинировал и строил игрушки, не ограниченный никакими рамками, а только вдохновляемый собственным воображением. Он использовал все, до чего мог дотянуться: вату, нитки, спички, ореховую скорлупу, осколки стекла, конфетные фантики, журнальные вырезки, фольгу от шоколадок, старые обломки цветных карандашей и даже пришедший в негодность отцовский помазок для бритья, из которого соорудил усы для Бармалея. А когда он приклеил к губам богатыря окурок от папиросы, мама расстроилась и попросила его этого не делать. Вовка нехотя, но все же убрал окурок, поменяв его на трубку, которую вырезал из кусочка сосновой коры, хранившейся в столе с самого лета.

Параллельно этому он разрабатывал план поимки Деда Мороза, этого хитреца, которому на протяжении нескольких лет удавалось избежать личного знакомства с Вовкой. Подарки, оставленные для него Дедом Морозом, которые Вовка обнаруживал на утро после каждого Нового года на маленьком стульчике, стоящем в изголовии кровати, его, конечно, радовали, но то что он опять пропустил процесс появления старика в его комнате, огорчало. Вовка подозревал, что Дед Мороз сначала посылает впереди себя Олле Лукойе, чтобы тот усыплял детей своим разноцветным зонтиком, а потом уж приходит сам. Мысль о том, что нужно сначала выследить и обезвредить самого Олле Лукойе, а потом уж браться за Деда Мороза, почему-то не приходила ему в голову.

Конечно, Вовке нравилось получать подарки. Например, в прошлом году Дед Мороз подарил ему большущую «Книгу Сказок» с картинками, карандаш «Великан», размером с Вовкину руку, и целый пакет любимых Вовкиных конфет и грецких орехов. Карандаш был толстый с красным грифелем и, если им треснуть по голове старшего брата, издавал тонкий дребезжащий звук. Справедливости ради надо сказать, карандаш, который Дед Мороз подарил брату, издавал точно такой же звук, когда тот «трескал» им по Вовкиной голове, хотя грифель имел синего цвета.

Перед наступлением Новогодней ночи Вовка всегда находился на последнем градусе предпраздничной лихорадки. Он неутомимо суетился вокруг елки, пытаясь пристроить все свои творческие изыски наилучшим образом, поправляя кусочки ваты, имитирующие снег, то и дело, грозя обрушить сверкающее зеленое чудо, украшенное огромной звездой, себе на голову.  А когда вся семья усаживалась за праздничный стол, Вовка уже почти спал, измотанный предпраздничными хлопотами до последней степени. Отчаянно зевая, с трудом дожидался боя курантов и, засунув в рот целый мандарин, брел в кровать, чтобы, как он полагал, устроить засаду на этого хитрющего Деда Мороза. Уж в этом–то году он его точно не упустит, думал Вовка, прыгая на одной ноге и сдирая с себя застрявшие штаны. На заплетающихся ногах он тащил к изголовью кровати маленький стульчик, на котором Дед Мороз обычно  оставлял свои подарки и нырял под теплое одеяло.

— Я только немножко подремлю, – думал Вовка, уже засыпая, – а потом сразу-сразу возьмусь ждать Деда Мороза… Интересно, какой он…?

Последнее, что он помнил, как мама заходила в комнату и, поправляя ему одеяло, тихо что-то шептала и нежно целовала его в лоб теплыми губами…

Утром Вовка обнаруживал, что все его коварные замыслы опять рухнули, и в этом году, как и во всех предыдущих, Деду Морозу опять удалось ускользнуть незамеченным.

— Ну, уж в следующем-то году ты от меня точно не уйдешь, – беззаботно думал Вовка, разбирая стопочку подарков, неведомо как появившихся ночью на его стульчике и, целиком засунув за щеку шоколадную конфету «Мишка на севере», пускал на чистую майку шоколадные слюни. — Хитрован ты этакий!